Очерки победы и боев : история танкиста.
ЗА РЫЧАГАМИ «ТРИДЦАТЬЧЕТВёРКИ» (елочка — знак 213-й ТБ)
В Восточной Пруссии от Гумбиннена до Пиллау
… Подлечившись, принимал участие в прорыве Укреплённого района (УР) на границе Восточной Пруссии, в направлении г. Гумбиннен (ныне г. Гусев). Бои, начавшиеся 10 октября 1944 года, были исключительно тяжёлыми. В течение первой недели бригада потеряла свыше 15 боевых машин. Погиб недавно назначенный командир бригады полковник Клименко, прокомандовавший бригадой только 1,5 месяца, один командир батальона и один – тяжело раненый. Много полегло тогда танкистов. ( 31-я армия в октябре 1944 года наносила удар по Восточной Пруссии через Судауен (ныне — польский Сувалки) на Лётцен (ныне – польский Гижицко). Эти бои, включая и сам ход Гумбинненско-Гольдапской операции, оказались неудачными для советских войск. 3-й Белорусский фронт понёс огромные потери и был отброшен далеко назад, но, правда, за линию восточных рубежей Восточной Пруссии немцы наших вытеснить так и не сумели..).
Мне повезло: машину сохранил и вскоре, 18 октября, вместе с бригадой пересёк государственную границу Восточной Пруссии. За участие в боях по прорыву УР я был награждён вторым орденом Красной Звезды. Бригада была награждена орденом боевого Красного Знамени. ( 213 Отдельная танковая бригада состояла из нескольких танковых батальонов, укомплектованных новыми танками Т-34 и несколькими танками КВ. Бригаде был постоянно придан 34 мотострелковый батальон. В него входило 8 мотострелковых рот по 120 человек и миномётная рота. При штабе батальона был взвод, в функции которого входила и связь. Связь осуществлялась штабной радиостанцией на машине, радистами с переносными радиостанциями, телефонистами с аппаратурой и катушками проводов, посыльными. Весь батальон насчитывал более 1000 человек. Все размещались на американских автомашинах «Студебеккер» и «Додж». У этих машин все оси были ведущими, были лебёдки самовытаскивателей. В кузовах, покрытых тентом, были сиденья).
С 13 января 1945 года я участвовал в прорыве обороны немцев западнее г. Шталлупенена (ныне г. Нестеров) и овладению г. Гумбиннен. При прорыве обороны бригада располагалась в виде охватывающей противника вогнутой дуги, причём взвод (три машины), в составе которого находился и мой танк, находился на одном из окончаний этой дуги. Такое местоположение было очень выгодным: во-первых, все три танка оказались в фольварке, где были укрыты от противника строениями и имели возможность скрытого маневра;
во-вторых, танки противника, имея общее направление в середину вогнутой дуги, по отношению к нам шли, подставив бок. Начало боя было удачным: в течение считанных минут нашему взводу удалось подбить две и поджечь четыре немецкие боевые машины. После этого наши три танка вышли из укрытия и приняли участие в общем наступлении бригады.
Как всегда, ехал с открытым лобовым люком. Но 15 января осколком разорвавшегося перед танком снаряда был ранен: осколок размером в половину кубического сантиметра пробил нижнюю губу, выбил все зубы из нижней челюсти с правой стороны, порвав правую часть языка, и застрял в гортани. Состояние после ранения позволило мне передать рычаги для дальнейшего продвижения радисту. Сам же вылез из танка и побежал в направлении штаба бригады, в родную медсанроту. Что потом случилось с танком, мне осталось неизвестным.
Поскольку ранение было тяжёлым, меня эвакуировали во фронтовой госпиталь, расположенный в Каунасе, где находился на излечении до 10 марта 1945 года. Излечение проходило сложно: после первичной операции, во время которой был удалён осколок снаряда, осколки зубов и челюсти, мне сшили обрывки языка, но, по-видимому, не все костные осколки были удалены, т.к. раны во рту постоянно кровоточили, язык распух и почти полностью занял всю полость рта. Пришлось делать повторную операцию – снять швы, более тщательно вычистить рану языка и наложить повторные швы.
Когда повторные швы были сняты, и меня готовили к выписке из госпиталя, мне крупно повезло: привезли раненых на санитарной машине с опознавательным знаком нашей бригады (изображаемым на крупномасштабных картах знаком «ёлочка»). Я не преминул воспользоваться этим и , как был в пижаме, так и «дезертировал» в свою бригаду, где меня встретили как родного и сразу же сообщили в госпиталь, чтобы обо мне не беспокоились. За участие в боях под Гумбиннем был награждён орденом Отечественной войны II степени.
Учитывая, видимо, мою тяжёлую, но эффективную боевую работу и серьёзные ранения, командование бригады решило направить меня на учёбу в Академию бронетанковых войск им. Сталина. Поскольку это меня ни в какой степени не устраивало, за отказ уехать получил 10 суток гауптвахты; на третьи сутки был вызван командиром бригады полковником Киселёвым, который, выслушав мои доводы ( дескать, кто нужнее разрушенному народному хозяйству :офицер с боевым опытом в звании лейтенант, максимум старший лейтенант, или дипломированный гражданский инженер с опытом работы в промышленности?), согласился с ними . После чего я был переведён из состава линейных машин в ремонтную службу.
Но, как говорят, хрен редьки не слаще: с 13 по 31 апреля, уже в новом качестве, участвовал в боях бригады за овладение приморским городом Розенталь, городом – портом Пиллау ( ныне Балтийск), косой Фришес Нерунг, занимаясь эвакуацией подбитых танков на СПАМ (сборный пункт аварийных машин). При эвакуации с поля боя очередного танка был 25 апреля 1945 года в районе г. Пиллау легко ранен в спину и правую руку в результате миномётного обстрела. Лечился в медсанроте бригады. Был награждён третьим орденом Красной Звезды. Бригада за бои в Восточной Пруссии была награждена орденом Кутузова II степени.
В октябре 1945 года бригада была передислоцирована в район г.Потсдам под Берлином. Здесь я и был демобилизован из родной 213-й отдельной Оршанской Краснознамённой ордена Кутузова II-ой степени танковой бригады.
За время войны сменил три танка, подбитых противником, был многократно ранен, награждён четырьмя боевыми орденами, а также медалями: «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Германией»; позднее получил пятый орден – Отечественной войны I степени к юбилею 40-летия Победы в Великой Отечественной войне.
Заключение
Подводя итоги, отмечу следующее:
1. Считаю, что мой опыт идти в бой с открытым люком вполне себя оправдывает. Не говоря о том, что при этом обзор местности (а значит, и противника) несравненно лучше, чем через триплекс (прибор наподобие призмы – оптической системы, монтируемой в лобовом люке танка), значительно повышается индивидуальная возможность спасения механика – водителя и радиста – пулемётчика из вышедшего из строя танка. Когда мне говорили, что при открытом лобовом люке я становлюсь мишенью для любого немецкого солдата, я всегда отвечал, что психологически солдат противника, на которого движутся танки, каждый из которых стреляет из пушки и двух пулемётов, не будет терять время на прицеливание, постарается поскорее спрятаться в окоп. И вообще, из двух зол – мучительной смерти, сгорая заживо, или быть раненым – я предпочитаю второе.
2. Необходимо сказать несколько слов о танке Т-34, за рычагами которого мне пришлось провоевать почти всю войну. Выше я отметил недостатки английских танков, частично свойственные и немецким. Я убедился, что отрицательные особенности, присущие английским танкам, полностью исключены в нашей боевой технике. А именно: Танк-34 рассчитан на эксплуатацию не на бензине, а на дизельном топливе, что значительно снижает опасность загорания топлива (и в целом – танка). Огневая мощь нашего танка значительно выше, чем английских танков, а также немецких Т-III и Т-IV. Первоначально оснащённая пушкой калибром 76 мм тридцатьчетвёрка в 1944 г. Получила 85 мм орудие. Широкие гусеницы обеспечивали высокую проходимость и маневренность. При изготовлении корпуса и башни танка применяются стали повышенной прочности, которая достигается применением при выплавке стали так называемых легирующих присадок (добавок) в виде молибдена или хрома. Первый повышает прочность материала и придаёт ему вязкость. Второй, повышая прочность, одновременно делает металл хрупким. В Т-34 использован молибден. При попадании пули из противотанкового ружья или снаряда зачастую они не пробивают броню, а как бы застревают в ней. У немцев молибдена не было. Броню своих танков они легировали хромом, вследствие чего она не выдерживала попадания пули или снаряда и трескалась наподобие стекла. Хочу добавить, что высокие ходовые качества Т-34 позволили использовать его и в мирное время. Не так давно в программе «Вести» российское телевидение сообщило о широком применении этого танка в сугубо мирных целях: на Украине сконструировали плуг, для которого в качестве трактора-тягача предусмотрена знаменитая тридцатьчетвёрка, много лет назад снятая с вооружения. Вот так жизнь меняет «мечи на орала».
3. В личном плане опыт, накопленный в первых боях, по всей вероятности, способствовал преодолению тяжёлого психологического барьера – боязни перед возникновением страха смерти. Такой страх – источник паники, поспешных непродуманных решений и поступков, ведущих, как правило, к негативным последствиям. Во всяком случае, после боёв за деревни Батраковцы и Соловьи во всех последующих боях участвовал с мыслью, что не останусь живым, что этот бой – последний самый. И когда выходил из боя – целый или раненый – думалось: «И на этот раз повезло, чёрт возьми!»
Май 1996 г. Гвардии старшина механик-водитель 213 ОТБр Матвеев Александр Викторович
Елочка — тактический знак 213 танковой бригады
